Оказывается, остров Врангеля (тот самый, который эти летом стоил нам столько нервов из за внезапных планов по уборке бочек перед планируемым приездом Путина в августе) был последним прибежищем мамонтов. Которые, оказывается, вымерли не 8-10 тыс. назад, а в два раза ближе к нам по времени (источник: science.compulenta.ru).
Шведские ученые пришли к выводу о том, что последняя известная популяция шерстистых мамонтов, обитавшая на острове Врангеля, была уничтожена очень быстро.
Исследователи подчеркивают, что причиной могли стать болезнь, человеческая деятельность или стихийное бедствие, но почти наверняка не изменение климата.
Вопрос о том, что именно привело к исчезновению больших стад мамонтов Евразии и Северной Америки в конце последнего ледникового периода, остается остро дискуссионным. Некоторые эксперты считают, что животные были почти полностью истреблены около 10 тыс. лет назад представителями вида, который стал доминирующим хищником планеты, — людьми. Другие утверждают, что больше виноваты климатические изменения, так как вид, приспособленный для холодного климата, не смог адаптироваться к потеплению.
Известно, что последняя колония шерстистых мамонтов на острове Врангеля исчезла совсем недавно. Радиоуглеродный анализ показал, что по крайней мере несколько особей жили здесь примерно в 1700 году до н. э. Дабы разрешить загадку их гибели, исследователи из Стокгольмского университета под руководством Андерса Ангербьёрна проанализировали образцы митохондриальной ДНК, выделенные из костей и бивней.
Они полагали, что наличие признаков сокращения генетического разнообразия будет означать, что к вымиранию привел инбридинг. «Остров слишком мал, чтобы в течение длительного времени поддерживать жизнь популяции», — отмечают авторы исследования (площадь острова Врангеля составляет 7 600 кв. км, он был соединен с Сибирью перешейком, который постепенно скрылся под водой 12–9 тыс. лет назад).
Сокращение генетической вариативности могло также возникнуть в результате смены климата, когда Земля вошла в так называемый период межледниковья, что было благом для многих животных, но не для огромных «мохнатых слонов».
К своему удивлению, ученые обнаружили, что генетическое разнообразие оставалось стабильным и даже понемногу увеличивалось вплоть до самого конца. «Это говорит о том, что исчезновение было вызвано относительно внезапным, а не постепенным изменением в жизни мамонтов», — говорят авторы исследования.
Археологические данные свидетельствуют: люди добрались до острова лишь через сто лет после гибели последнего мамонта. С другой стороны, первые пришельцы могли просто не оставить следов (или их еще не нашли), так что говорить о реабилитации Homo sapiens в качестве убийцы последнего мамонта рановато.
Если выбирать между климатом и заболеванием, то, скорее всего, животных уничтожил либо катастрофический шторм, либо некая новая бактерия или вирус.
Результаты исследования опубликованы в журнале Proceedings of the Royal Society B.
PS Немного информации о японских планах клонирования мамонта и комментарии наших генетиков – здесь. Правда там слишком много очевидных ляпов – например, “Последние мамонты вымерли 400-500 лет (sic!) тому назад. Последняя популяция жила на Малой (sic!) Земле.”
PPS И еще одна любопытная статья на тему “врангелевских мамонтов”. Из воспоминаний знаменитого палеонтолога Юрия Александровича Орлова (1893-1966), опубликованных спустя 37 лет после его смерти в Вестнике ПИНа, № 2, 2003 (весь номер выложен в сети в pdf).
Около 150 тысяч человек вышли на марш памяти и скорби в Осло 25 июля. Каким шоком для Норвегии были теракты 22 июля можно только догадываться…
"Сегодня мы пишем историю. У нас самое серьёзное оружие - свободное слово и демократия. И с ними мы будем строить новую Норвегию - Норвегию после 22 июля. По этой дате проходит рубеж. И только мы решим, какой будет страна будущего. И я говорю вам - Норвегия должна быть сильной и узнаваемой. Больше открытости, спокойствия и силы. Мы вернём нашу безопасность", – из выступления премьер-министра Йенса Столтенберга.
Я верю, что норвежцы найдут силы объединиться и не испугаться. Недаром уже полтора столетия они поют строки Бьёрнстьерне Бьёрнсона (1832 -1910):
Да, мы любим край родимый, Край лесистых круч, Море, ветер нелюдимый, Небо в хлопьях туч. Любим дым родного дома, И отца, и мать. Стужи бодрость нам знакома, Солнца благодать. И как бились наши деды - Гордость наших лир, - Будем биться до победы, Но за вечный мир!
Две цитаты из книги «Королева слова» (М.: ОГИ, 2009) норвежской журналистки Сигрун Слапгард о жизни и творчестве Сигрид Унсет (1882—1949) - одна глава оказалась в интернете. Наверное, интересная книга о выдающейся писательнице. Для меня знакомство с литературой Норвегии и интерес к ней начались именно с “Кристин, дочь Лавранса”.
Первая - о жизни в послевоенной Норвегии, примерно 60 лет тому назад. Замечу, что начиная с 2000-го года в Норвегии самые высокие в мире показатели качества жизни (например, индекс развития человеческого потенциала).
Жизнь в Норвегии была непростой, всем приходилось крутиться. Яиц и масла было почти не достать, зато рыбы хватало. Одежда и обувь считались дефицитом, кожаные ботинки и сапоги могли купить только лесорубы и рыбаки. Но люди с хорошими связями умудрялись по случаю приобрести что-то из «конфискованных» Сопротивлением вещей. Так, однажды Ханс появился дома в шикарном новом пальто, которое он купил у «лесных парней». Сигрид Унсет пустила в ход все свои связи — в частности, написала Алисе Лютткенс в Швецию, — чтобы достать обувь для близнецов Бё и снова наполнить свой шкаф постельным бельем, а также прочими предметами первой необходимости. Когда стали приходить письма из Америки с вопросом, чего ей не хватает больше всего, в числе первых пожеланий оказалось мыло — нормальное мыло, от которого не несло бы рыбьим жиром. Ее издатель Кнопф выслал ей и сигареты, и душистое мыло.
Вторая цитата - об отношении к её биографической книге в СССР. После вторжения немцев в 1940 году она бежала через Швецию и Россию в США, книга как раз об этом. Кстати, Сигрид Унсет ненавидела не только нацистов, но и вообще немцев - „Я никогда не любила ни немцев, ни то, что они писали, говорили или делали“ – полная противоположность Гамсуну. Но для нее была неприемлима любая диктатура: «Тоталитарные государственные системы основаны на фантазиях и на антинаучных мечтаниях настолько, что вынуждены порой заниматься самообманом и в области точных наук ради подтверждения разного рода фантастических проектов. Мы уже слышали о «коммунистической науке» и о «нацистской науке».
…издательство «Аскехауг» не решилось опубликовать «Возвращение в будущее» на норвежском языке. Книга уже вышла в Швеции и Исландии. В Дании она была напечатана нелегально в 1943 году и с тех пор зачитана до дыр. Но советское посольство в Норвегии выразило протест и угрожало в случае публикации книги Унсет запретить норвежским издательствам печатать произведения советских писателей. Заключительную главу опубликовали в «Самтиден», но сам тираж задержали.
Так получилось, что я два раза подряд попал на концерты оркестра русской музыки «Балалайка» из далекого Сиднея. И ничуть не жалею, хотя по дороге на второй концерт попал под проливной дождь и был мокрый как мышь (концерт был 13 июля в Смольном Соборе):
Я впервые видел и слышал такое исполнение! Это именно оркестр русской музыки, а не русских народных инструментов – там есть и гитары, и волынка, зато всего только одна огромная контрабас-балалайка. Да и музыку они играли не только русскую – к примеру, несколько австралийских пьес в стиле кантри, и румынско-венгерские мелодии… Но дело не в этом.
Самое удивительное – это не профессионалы, а любители! Говорящих по-русски не более шести – кроме австралийцев в оркестре китайцы, сербы, есть и шотландец, хорват, в общем всего 16 национальностей. Но с какой страстью и удовольствием все они играли! Притом оба раза по два часа, без антракта, бесплатно, при полупустых залах. Зато аплодисменты зала, крики “браво!”, “спасибо!”, “молодцы!” были тоже искренние...
Руководитель Виктор Сергий (Victor Serghie) после каждой песни общался с залом – и на русском, и на английском - притом делал это очень неформально, предлагая задавать любые вопросы и тут же остроумно отвечая на них. Он родился в Харбине, мать – из русских белоэмигрантов, отец - румын, но себя он считает русским. Еще он успел рассказать и историю ансамбля (начинался с четырех эмигрантов из СССР в конце 1960-х), и немного о каждом музыканте.
Вот только некоторые имена солистов: Людмила Воронова (Lucy Voronova) с очаровательной улыбкой, виртуозно играющая на цимбалах; Татьяна Джефта — домра; Лина Чегодаева - баян; Стивен Лэйлор (Stephen Lalor) - домра. И певица Соня Марковцева-Чече – манера ее пения очень напоминает Зыкину, но ей удалось передать не только манеру, но и сам образ русской женщины – и строгий, и игривый одновременно…
Вот немногое из того, что удалось найти на русском (да и то из австралийской газеты). Отрывок из интервью с Людмилой Вороновой, который для меня немного объясняет причину такого обаяния этих музыкантов:
— Оркестр удивительный. Нам, зрителям, кажется, что и сами участники оркестра получают удовольствие, когда выступают на концерте. — Действительно, оркестр удивительный. Я присоединилась к оркестру около 7 лет назад, потому что нужно было где-то играть. Я в прошлом профессиональный музыкант и не могу без этого. А потом восхитилась не столько даже музыкальными способностями людей, которые на самом деле высокие, и участники оркестра очень работящие и стремятся к профессионализму, а отношениям в оркестре — мы чувствуем здесь себя, как одна большая семья. Представьте, до какой степени могут сплотиться люди, которые тратят раз в неделю, каждый вторник, пять часов своего свободного времени, после работы. Многие делают это уже на протяжении тридцати лет. А кто-то живет совсем не близко — некоторые едут по 150 километров, чтобы попасть на репетицию. Есть люди, живущие далеко за чертой города, да и в Сиднее с другого конца города, вы знаете, можно больше часа ехать. А в следующий вторник на репетиции и, конечно, на концерт опять все приходят. Особенно трогает и подкупает то, что в оркестре много людей совсем не с русскими корнями, которые так преданы русской музыке. У каждого, наверное, есть своя личная причина — для одних это хобби, другого привлекает музыка, кто-то идет ради выступления на сцене. Но разные внутренние мотивы позволили создать дружный, крепкий коллектив. Трогательно участники концерта учат русские слова — названия песен. Сегодня на концерте будет даже небольшой сюрприз (музыканты оркестра спели припев песни на русском языке — прим. ред.). И нам, русскоязычным музыкантам, очень приятно, что все прикладывают усилия, чтобы сохранить русскую песню. Мой инструмент называется цимбалы — это белорусский народный инструмент. Я его привезла из Минска 11 лет назад. И я очень рада, что он пригодился здесь. В России, наверное, цимбалы в оркестре не играли бы вместе с русскими инструментами, а здесь у нас более демократично. Мы не пропагандируем «классическую чистоту стиля», мы пропагандируем русскую культуру. Всем, чем можем! Если бы не было этого оркестра, который действительно единственный и уникальный в Австралии, то мои дети никогда бы не услышали, как звучит «Калинка» или «Волга-реченька». А так они услышат и, надеюсь, полюбят. Я полностью уверена, что оркестр будет жить и развиваться ещё долгие годы. Дети, которые начинали здесь с 9–10 лет, теперь будут здесь выступать, наверное, до шестидесяти.
— В оркестре есть люди разного возраста, есть и восьмидесятилетние? — Да, есть люди в возрасте 15 лет, а есть и те, кому за 80. Поэтому я и участвую в оркестре. Если я не буду ходить, если другие не будут ходить, то мои дети никогда не услышат настоящую русскую музыку. Я получаю удовольствие, играя в оркестре, это не работа.
— До приезда в Австралию вы выступали с концертами в Белоруссии? — Да, я играла с ведущими белорусскими народными оркестрами, выступала и в Белоруссии, и за рубежом. Выступала и побеждала на конкурсах как солистка. Я играла серьезную музыку на сцене филармонии. А сейчас я могу наслаждаться игрой. И эта свобода и непосредственность, которая чувствуется на сцене, подкупает и доставляет огромное удовольствие не только нам, но и зрителям. Когда мы поехали на гастроли в Россию, это первое, что отметили зрители и российские газеты. У нас нет на сцене академичности, мы другие. Быстрее нас, точнее нас играют в России — ведь они профессионалы, но у нас другое лицо.
— А много в России, Белоруссии оркестров народных инструментов или народная музыка уходит в прошлое? — Оркестры есть, остались. Но они выступают, в основном, на сценах филармонии. На концерты туда приходят в основном специалисты и ценители музыки. А обычные люди туда редко попадают. При этом теряется связь с народом. Оркестры раньше выезжали на гастроли в сельскую местность, где играли в местных клубах, теперь это редкость. И когда мы приехали в Россию, люди просто поражались. Мы играем по-другому. Мы знаем и гордимся этим.
— Вы играете народную музыку и музыку, написанную довольно давно, но звучит все очень современно. Как это достигается? — Это достигается аранжировкой. Большинство оркестровок делает руководитель оркестра Виктор Сергий. Кроме него аранжировки также делают Робин Броули — молодой музыкант, играющий на соло-домре, австралийский композитор Стивен Лэйлор, чью музыку мы тоже исполняем. Сегодня в концерте будет три номера, аранжировку которых сделала я. После аранжировок звучит народная музыка, пропущенная через опыт и личность человека, и приобретает своеобразный стиль. Участники оркестра очень доброжелательно и с уважением относятся друг к другу.
— Такая обстановка в оркестр, создается, конечно, усилиями всех участников. Но немалую роль играет, наверно, руководитель? — Виктор Сергий очень хороший музыкант, он потрясающе хороший и душевный человек. Но главное, он притягивает своей любовью к музыке. Если бы мне надо было рассказать о Викторе двумя словами, я бы сказала, что он одержим музыкой. И это захватывает и вызывает ответную реакцию у музыкантов оркестра. Мне до сих пор стыдно опаздывать к нему на репетицию. У каждого человека в оркестре он заслужил огромное уважение. И поэтому оркестр такой слаженный, имея такого лидера, не хочется оплошать. Я думаю, он, наверное, не может без оркестра, а мы не можем без него. Но мы ему этого не говорим, чтобы он не зазнавался…
PS Одна из композиций Стивена Лэйлора, которая прозвучала на концерте. И все равно, слушать по mp3 или youtube – это совсем не то, что слышать выступление в Смольном Соборе…
