Хамовнический суд

Свидетельство очевидца о суде над Ходорковским и Лебедевым (автор - Колокольцев Вячеслав Григорьевич, разместил этот текст у себя в блоге с его разрешения).

Я был в Хамовническом суде на утренних заседаниях  8 и 9 февраля. Первое заседание напоминало производственное совещание. Ходорковский, затем Лебедев очень доброжелательно просят свидетеля обвинения Малого ознакомиться с такими-то страницами таких-то томов дела и подготовиться к их вопросам. «Когда будете готовы отвечать, скажите». Свидетель очень внимательно читает текст (это может длиться несколько минут) и сообщает, что готов к вопросам.
Поскольку Михаил говорит тихо, то не все его вопросы я полностью расслышал, но диктофонная запись (я держал диктофон в руках открыто), подтверждает, что приведенный на сайте “Пресс-центр” репортаж максимально верно отражает это событие. Лахтин не проронил ни слова. Несколько его попыток снять вопрос подсудимых (в частности при упоминании Газпрома) опередил судья. В зале две контрастно различающиеся группы. Одна – это подсудимые, допрашиваемый ими свидетель, который и внешне и по сути мало отличается от Ходорковского и Лебедева, но находится за границами стеклянного аквариума, а также адвокаты, внимательно следящие за диалогом. В этой же группе – посетители. Вторая группа – это внешне довольно симпатичные (пока молчат) полковники (только Шохин даже внешне не вызывает симпатии), которые не обращают ни малейшего внимания на вопросы Ходорковского, Лебедева и на ответы Малого. Они спокойно обсуждают какие-то свои, не относящиеся к процессу дела. Кажется, что Лахтин тоже не следит за процессом, но он почти не отрывается от экрана компьютера.

9-го февраля после чтения Лахтиным ходатайства о продлении стражи, защита попросила выписки из ходатайства для подготовки возражения. Судья возмущенно ответил, что на подготовку выписок потребуется не менее трех часов и закрыл заседание.
Две группы в процессе говорят на разных языках. Это Жегловы и Шараповы. И если Высоцкий превратил одиозного Жеглова в фигуру симпатичную зрителю, то здесь Жегловы не прикрыты талантом Высоцкого.
Прокуроры приходят в зал судебного заседания как в свой кабинет и, появляясь в этом кабинете с большим опозданием позже начала рабочего дня, не демонстрируют неуважения к суду. Это привычка начальника, а судья – его подчиненный. Не знаю, какое воинское звание имеет Судья, но впечатление: оно ниже чем у Лахтина.
Теперь, после посещения суда не сомневаюсь, что Судья никогда не примет самостоятельного решения. И он не «в одной клетке с Голубовичем», как мне казалось ранее (по откликам посетителей суда): он обязательная безотказная деталь российской карательной машины, не имеющей ничего общего с правосудием.
Подкупает не только профессионализм, но и очень высокая культура подсудимых и поражает фантастическая твердость их духа. От их внимания не ускользает ничто, даже появление в зале суда новых посетителей.
Рядом со мной сидела симпатичная молодая женщина, как позже оказалось художница Белявская. Это она накануне провела оригинальную акцию: разослала по адресам известных коммерсантов тысячу посылок. В каждой посылке лежала шоколадка в обертке с портретами Ходорковского и Лебедева и пара рукавиц, похожих на те, которые шил на зоне Ходорковский. Мне такая посылка показалась очень символичной: сегодня, будучи на свободе, вы боитесь поддержать своих бывших коллег – завтра будете в застенке и как Ходорковский, шить такие рукавицы.

Ни одно даже самое талантливое описание процесса не заменит личного присутствия на нем. Обязательно найду время и деньги для поездки в Москву и повторного посещения хамсуда, и сделаем это уже вдвоем с женой.

Процесс Ходорковского-Лебедева – самое крупное событие в путинской России, знаменующее ее крах. Не сомневаюсь, что этот процесс останется позорным пятном в истории России, и в центре пятна будет красоваться злобный лик мстительного временщика Путина.

Подробное освещение процесса – здесь.

PS Вот еще вопросы, которые Ходорковский хотел бы задать Путину (Источник: Independent, перевод отсюда)

• Ваши обвинители утверждают, что я управлял ЮКОСом не как официальный руководитель, а как лидер организованной преступной группировки. Когда вы обсуждали проблемы ЮКОСа со мной, с кем, по-вашему, вы разговаривали?
• Ваши прокуроры обвиняют меня в хищении продукции ЮКОСа с 1998 по 2003 годы. Когда вы в 2003 году персонально поздравили ЮКОС с успехами в коммерческой и социальной деятельности, вы об этом говорили?
• Когда вы объявили стране в феврале 2003 года, что у ЮКОСа нет проблем с налоговыми органами и что все отрегулировано, о каких налогах вы говорили, учитывая, что ваше обвинение утверждает, что вся нефть была украдена?
• Ваши прокуроры говорят, что я украл нефть ЮКОСа, тогда как ваши представители в Страсбурге [ЮКОС судится с Россией в Европейском суде по правам человека] утверждают, что ЮКОС продавал нефть, но не платил достаточно налогов. Что из этого ложь? Почему "Роснефть" платит столько же за производимую тонну, но у налоговых органов нет претензий к "Роснефти"?